ОСНОВЫ НАГОНКИ ГОНЧИХ

Все это будет способствовать физическому развитию щенка, заложит основу глубокого полаза, даст ему увлекательную (и полезную) возможность разбираться чутьем в потоке самых разнообразных запахов. Прогуливая или наганивая молодую собаку, нельзя допускать чрезмерного ее утомления. Необходимо как можно раньше познакомить щенка с домашними животными и добиться, чтобы он был совершенно равнодушен к ним, чтобы подросшая собака, увидев их пасущимися в поле, не проявляла настороженности и агрессии. Начиная нагонку, охотник с гончей отправляется в лес или другие угодья, где нетрудно найти зайца или лисицу и, придя на место, спускает собаку со сворки. Некоторые гончие, особенно те, что в раннем возрасте уже не раз побывали в лесу, немедленно отходят от охотника и, углубляясь в лес, начинают прихватывать чутьем интересующие их запахи. Другие, отойдя в сторону на какие-нибудь 30-50 шагов, возвращаются к хозяину, затем снова отходят и снова возвращаются — словом, почти все время находятся на виду. Наконец, встречаются настолько робкие, что не отходят от хозяина ни на шаг. В таком случае нужно сойти с просеки или дороги, углубиться в лес и, ободряя собаку порсканьем (побуждающим покрикиванием), поощрять ее к полазу. Время от времени полезно останавливаться в местах, где есть наибольшая возможность найти зайца. Даже робкая, непривычная к лесу молодая гончая, повертевшись вблизи охотника, мало-помалу начнет отходить от него на все большее расстояние. Приходилось наблюдать, как неопытные охотники, посылая собаку в полаз, отгоняют ее от себя угрозами, а то и побоями. От подобных мер надо решительно отказаться. Не понимая, что от нее требуют, гончая от этого еще больше заробеет и, хотя будет держаться от владельца на безопасном для нее расстоянии, но все внимание сосредоточит на поведении хозяина, а это уж никак не может способствовать ее учебе.

Вскоре, однако, гончая окончательно потеряет след и начнет постепенно успокаиваться. Тем не менее охотнику нельзя уходить с места скола, пока есть хоть какая-нибудь надежда выправить след. Достаточно уйти от молодой гончей с места скола, как последняя вместо розыска следа бросится догонять далеко ушедшего хозяина. Следующий раз она еще меньше задержится на сколе и, бросив его, поспешит к охотнику. Все это ведет к тому, что собака не будет овладевать ни вязкостью, ни мастерством — качествами чрезвычайно важными в работе гончей. В процессе нагонки охотнику случается самому побудить зайца. Тогда, не теряя времени, надо немедленно энергичным накриком «вот- вот — вот!», «на-во, на-во!» и т. п. вызвать гончую из полаза и насадить ее на след. Подбежавшая гончая помечется немного, но, следуя указаниям охотника, вскоре прихватит след и, разобравшись в его направлении, с голосом погонит. Однако далеко не каждая молодая гончая принимается за работу на первых же порах. Иная, будучи подведена к следу только что выскочившего зайца, никак на него не реагирует, хотя прекрасно чует запах. Но это не значит, что у нее отсутствуют необходимые охотничьи качества. Если собака действительно породна, то рано или поздно, иногда даже по второй осени, страсть к охоте у нее обнаружится. Надо только терпеливо способствовать ее пробуждению.

Есть еще и такие гончатники, которые наконец-то подошедшую на зов собаку наказывают «за непослушание». Это окончательно губит дело, так как следующий раз собака, может быть, снова и подойдет, но, предвидя неприятности, будет стоять в кустах, опасливо поглядывая на раздраженного охотника. Кстати сказать, всякие побои, как правило, должны быть исключены из всей системы воспитания собаки. Желая подловить гончую, некоторые начинают накликать ее на след как бы перевиденного зверя: «на-во, на-во», «вот-вот-вот!» и т. п. Несколько раз обманутая таким образом гончая перестает верить хозяину. Охотясь вблизи дома, нельзя оставлять гончую в лесу, рассчитывая на то, что, мол, собака дорогу домой знает. Оставаясь одна в лесу, гончая отвыкает от необходимости держать связь с охотником, приобретает манеру самостоятельно бродить по угодьям и возвращаться домой, когда ей вздумается. Гончая, повадившаяся наведываться в лес в любое время года, будет наносить вред фауне и безвозвратно погубит себя как охотницу. Охотясь с молодой гончей, не следует стрелять случайно подвернувшуюся дичь — рябчика, тетерева и т. п. Не раз проверено, что достаточно раз-другой убить птицу или белку, как у собаки пробуждается к ним живой, интерес. В последующем эта гончая будет то копаться в тетеревиных набродах, отдавая иногда голос, то облаивать белку или рябчика, отвлекаясь от основной работы и дезориентируя самого охотника.
В заключение несколько слов о работе гончих по красному зверю. Злоба гончих к людям или домашним животным вовсе не говорит о ее злобности к волку или лисице. Бывает, что зло кидаясь на прохожих или домашних животных, собака поджимает хвост и жмется к ногам охотника, как только зачует след волка. О такой гончей можно сказать: «Молодец против овец, а против молодца и сам овца». Конечно, имея всего одного-двух красно-гонов, охотник, вряд ли пойдет с ними на взматеревших волков без риска потерять собаку. Но одно дело волк, другое — лисица. Каждая гончая, безусловно, обязана обладать достаточной злобностью, чтобы гонять лисицу. Считается достоинством, если она, бросив гонного зайца, переходит на горячий след лисицы и, наоборот, недостатком, если спокойно проходит мимо следа только что слезшей (стронутой с лежки) лисицы. Поэтому работу молодой гончей по лисице надо всемерно поощрять. Все изложенное не претендует на исчерпывающую полноту: это лишь основы, позволяющие молодому охотнику вырастить себе незаменимого помощника для охоты по лисице и зайцу. Любовь к охоте, наблюдательность и терпение начинающего гончатника помогут ему успешно справиться с этой порой нелегкой, но чрезвычайно интересной задачей. А о наслаждении, которое испытывает охотник, вслушиваясь в азартный гон своего любимца, и говорить нечего.